Когда-то очень давно Денница — сын Хорса и Зари Зареницы — пожелал взлететь выше солнца и звезд и стать подобным самому Сварогу. Его не остановили предостережения отца, и, поднимаясь на солнечной колеснице все выше и выше, Денница сжигал небо и землю. Верховному богу ничего не оставалось, как поразить гордеца молнией. «И пал Денница звездой близ острова Руяна», — повествует Книга Коляды. А душа его по велению мудрого Сварога обратилась в звезду. Она сияет утром и предвещает наступление дня.

— Кар-караул! Украли! Кража! — ворона передохнула и ещё громче принялась кричать.

Филин не выдержал:

— Вот раскричалась! Что за кража леса?

— В семье леопардов у одного малыша нет пятнышек на спинке! Украли!

Первый лучик солнца фонариком пробежался по небу, солнышко за собой позвал. Яркий шар выкатился, повис в развилке дерева, потом перекатился на сопку, что пониже, затем, что повыше, и выпрыгнул на небо. И мир сразу преобразился. Каждая росинка солнышко сфотографировала — и вот уже миллионы солнц сияют на земле. Цветочки вздрогнули и раскрылись навстречу солнцу. Красота такая, что только песней ее и славить!

Жил на земле приамурской богатырь¹. Силой обладал — все диву давались. Случится, бывало, телегу с зерном разгружать: мешки многопудовые играючи подхватит под одну и другую руку и несет себе, будто не зерно в мешках, а пух гусиный.

Дочка его курносая² попробовала было мешок сдвинуть — только бусинки пота на носике выступили...

А уж драчунам деревенским доставалось! Схватит их за шиворот, если свой нрав петушиный показать вздумают, лбами стукнет да в разные стороны и разбросает. Один из таких забияк показывал в кузне, какой у богатыря кулак: верхонки снял да два своих кулака вместе сложил.

Уважали богатыря, побаивались. Знать не знали в деревне, что есть у силача слабость, в которой и признаться-то стыдно было: лягушек боялся.

Этим сказкам полвека да еще пять лет. Их собирали и записывали школьные учительницы Ефросинья Ананьевна Ляхова и Екатерина Николаевна Сыстерова, жившие в Дальнереченском районе Приморского края. Бесценный материал — народные песни, легенды, сказки, предания — воплотился в книгу «Фольклор Дальнеречья», которая была издана в 1986 году во Владивостоке Дальневосточным государственным университетом. На фольклорных материалах Ляховой и Сыстеровой, которые они отыскивали в самых разных уголках Приморья, базируется немало научных трудов, потому что двум увлеченным женщинам удалось зафиксировать подлинные произведения устного народного творчества, и в итоге это стало благодатной почвой для исследователей.

Наш журнал уже обращался к материалам Е. А. Ляховой и Е. Н. Сыстеровой («Живое слово Дальнеречья». Словесница Искусств. — 2006. — № 17; «Мерцающие звезды сказок» Словесница Искусств. — 2006. — № 18). Но в старых пожелтевших тетрадках еще очень много интересного и неопубликованного.

Лесная грамота

Пригрело весеннее солнце, и проснулась ящерка Голубинка. Проснулась и удивилась. Засыпала она, когда лес без листьев стоял, серые туманы из оврагов ползли, все птицы в лесу замолкли. А сейчас яркое солнце пригревает, на деревьях листья распускаются, птицы-щебетуньи гнезда вьют.

Удивилась ящерка Голубинка и все, что увидела, на белой коре березы записала. Вот и цветы в лесу расцвели — один краше другого. В гнездах птиц-щебетуний птенцы вывелись — смешные желтоклювики. Ящерка Голубинка и про цветы, и про птенцов записала.

Как море заселилось

Сначала море пустое было. Только Хозяин моря с женой на дне жили. Хозяин все море обустраивал: то мель какую-нибудь сделает, то остров, то течение выдумает. А жена все сидит и сидит. Однажды она и говорит:

— Скучно мне. Ты все что-то делаешь, выдумываешь, а мне и заняться нечем.

Подумал Хозяин моря и решил жене подарок сделать. Создал рыб.

— Вот тебе рыбы. Будешь Хозяйкой рыб. Паси их, ухаживай, разводи каких захочешь. Все веселее будет.

История о том, как появились музыкальные инструменты

Рассказывают старики: жил-де в старину молодец Лутоня. Сноровистый был, умелый, любое дело было ему по плечу. Ходил Лутоня по свету, глупых людей уму-разуму учил, у мудрых сам учился. Очень любил он песни и сказки и знал их огромное количество. Может, и не столько знал, сколько сам выдумывал. А поскольку был грамоте обучен, то взялся эти сказки записывать. Запишет на листок бумаги, выучит назубок, чтоб не позабыть, да потом и подарит этот листок такому же любителю. Вот и разошлись те сказки по земле нашей. И у меня есть несколько таких листочков. Вот, почитайте-ка...

Сахалин... Живешь здесь, постоянно видишь знакомые лица и редко вспоминаешь пройденные места. Но стоит уехать ненадолго, как начинаешь испытывать смутное беспокойство. Будто в тебе не хватает чего-то, и в памяти возникают места, где ты бывал в детстве, береговая линия с гребешками прибоя, сопки и реки, туман, окутывающий высокие вершины, — все то, что сливаясь воедино, составляет волнующее понятие — Сахалин.

Случилось это давно, очень давно. Быть может, когда мало было суши, когда ночей не было, а все время светило солнце. Вот тогда, говорят, люди умели разговаривать со зверями, а звери — с людьми. Может, и не так было. Под лисой, может, имелся в виду человек — очень хитрый, плохой, ничего хорошего в нем не было.