История неосуществленного памятника русскому путешественнику и первооткрывателюВ 2023 году исполняется 375 лет с момента открытия пролива между Америкой и Азией и 115 лет со дня установки памятной доски в Городском саду Хабаровска недалеко от амурского утеса в честь человека, открывшего этот пролив. Речь о казачьем атамане Семене Дежневе и попытке увековечить память о нем в столице Приамурского генерал-губернаторства, а также о роли Н. И. Гродекова в этом событии. В 1648 году отважный казак Семен Иванович Дежнев (ок. 1605–1673) со товарищи отправился «встречь солнцу» к Тихоокеанскому побережью. Но в отличие от других землепроходцев — Ивана Москвитина, Василия Пояркова, Ерофея Хабарова, двигавшихся на восток в этот же период более южными путями, он выбрал более сложный путь. В конце июня 1648 года, покинув Нижнеколымский острог, основанный в 1644 году Михаилом Стадухиным и Дмитрием Зыряном, отряд из 90 человек на шести кочах (поморские лодьи с дополнительной обшивкой корпуса по ватерлинии. — Прим. авт.) двинулся вверх по Колыме и вышел в Восточно-Сибирское море. Целью экспедиции был сбор «рыбьего зуба» (моржового клыка) и ясака и приведение «под высокую царскую руку» новых племен и территорий. Плавание с самого начала оказалось неудачным: три коча потерялись при выходе в море, а в августе 1648 года затонул еще один. Тем не менее Дежнев держал путь далее на восток. Прошли Большой Каменный Нос и вышли из Северного Ледовитого в Тихий океан. Судно Дежнева, на котором было 25 человек, носило по морю и выбросило где-то южнее устья Анадыря. Начались сухопутные странствования казачьего атамана и его товарищей. Они шли «холодны и голодны, наги и босы» вверх по реке, к зиме от первоначального отряда осталось 12 человек, однако сумели поставить здесь острог. Служба Дежнева в Анадырском остроге проходила в боях и лишениях и продолжалась до 1659 года, когда он сдал острог Курбату Иванову и еще два года промышлял «рыбий зуб» в свою пользу. В Якутский острог Дежнев возвратился только в 1662 году. Подробности своего плавания из Колымы к Анадырю он изложил в двух отписках и четырех челобитных. Эти важные документы, доказывающие приоритет Дежнева в открытии Берингова пролива, хранились в архиве Якутской воеводской избы, и лишь в 1736 году их обнаружил выдающийся археограф и историк Г.-Ф. Миллер. Впервые идею назвать Большой Каменный Нос (в документах XVIII–XIX веков он также именовался Чукотским Носом, Необходимым Носом, Восточным мысом) именем Семена Ивановича Дежнева высказал знаменитый полярный шведский путешественник Н.-А. Э. Норденшельд, который в 1878–1879 годах первым прошел на пароходе «Вега» Северным морским путем. В 1898 году Приамурский отдел Императорского Русского географического общества в лице его председателя Николая Ивановича Гродекова выступил с предложением о переименовании мыса Восточного в мыс Дежнева и «наименовании одного из судов российского военного флота именем „Семен Дежнев“». Кроме того, Приамурский отдел ИРГО «исходатайствовал у главного начальника края разрешение на открытие подписки в Приамурском крае» для установки памятника Семену Дежневу в Хабаровске. Его сооружение планировали приурочить к 50-летию присоединения Приамурья к Российской империи.
Окончательным сроком для предоставления проектов в Приамурский отдел ИРГО вместе с девизами как на проектах, так и на отдельных запечатанных конвертах, назначили 1 сентября 1899 года. Каждый проект должен был состоять из эскиза памятника, его плана в масштабе 1 к 20 натуральной величины и сметы. В состав жюри вошли И. П. Надаров, Н. О. Александров, А. В. Перниц, К. Е. Пфаффиус, Н. Е. Третьяков и С. Н. Ванков. Памятник планировалось открыть 16 мая, в день юбилейного празднования. Среди подписных листов из коллекции Гродековского музея есть фрагмент письма хорунжего Савицкого, вероятно, адресованного Николаю Ивановичу Гродекову, в котором он описывает свое видение монумента Дежневу. Рисунки автора, о которых он упоминает в письме, к сожалению, не сохранились. «Из путешествия Норденшельда мало чего можно почерпнуть, а изображение лодки «Кочи» — детских рук (в смысле художества и чертежа (?) — не читается из-за чернильного пятна) и с описаниями ничего общего не имеют; до некоторой степени характеризует строения бортов и оснастку. Дело в том, что рисунок представляет лодку, как скорлупу яйца, плавающую на воде совсем сверху, битком набитую людьми, рост коих если принять = сажени, то лодка имеет длину лишь 4 или 5 этих ростов; а по описанию она строилась длиною в 12 сажень и приспособлялась, главным образом, для гребцов. Парус развевался лишь при попутном ветре. На рисунках приспособлений для гребцов нет. Выдерживая стиль лодки и описание, «Кочу» можно изобразить так, как изображена она на прилагаемых мною чертежах. Относительно самого памятника долго я обдумывал, как нагляднее изобразить, и все мои идеи однообразно сухи и не содержательны. Третьего дня встретил полковника Ванкова, который и подал мысль изобразить следующее: «1) две скалы изображающие материки и дикость природы севера. 2) между скалами лодка Дежнева „Коча“. 3) вверху двуглавый орел, сидящий на материках (одной лапой на материке Азии, другой на материке Америки (Аляске)». Я добавляю барельеф Дежнева на стенках пьедестала. Слепить барельеф не представит большого труда и стоимость совсем ничтожна — отольют на наших мастерских (говорил полковник Ванков). Обе скалы обвиты цепью якорей в символе морской связи двух материков. Пьедестал, кроме барельефа и надписей, можно украсить веслами, свертками канатов и т. п. принадлежностями морской лодки «Кочи». Изображение Дежнева для барельефа можно взять произвольное (никто из нас его не видел), сообразуясь с одеждами того времени, или, как его изображают на календарях, — опершись на сабельный эфес, в большой шапке с длинным шлыком, подпоясанный широким шарфом, с мушкетом за спиной. Посылаю и предыдущие рисунки, но их не стоит показывать Его Высокопревосходительству, слишком они сухи и грязны; а посылаю их только для того, чтобы оправдать себя в столь долгом молчании. Остаюсь готовым к услугам, Хорунжий Савицкий" Среди тех, кто откликнулся на призыв Приамурского отдела ИРГО, был знаток местной истории и художник генерал-майор М. С. Латернер. Он лично составил художественный проект, но остался недоволен монументом и посчитал необходимым ознакомиться с природой того края, где проходила эпопея Дежнева для более достоверного изображения его подвига на барельефах, которыми планировалось украсить боковые стороны памятника. Благодаря содействию командования Владивостокского порта Латернеру удалось совершить путешествие к мысу Дежнева. Окончательное решение отложили до возвращения Латернера, однако предпринятое плавание не только не разрешило творческих затруднений, но привело его к мысли о необходимости установить памятник Дежневу не в Хабаровске, а непосредственно на самом мысе, носящем его имя. За десять лет до назначенной даты открытия монумента по подписным листам и добровольным пожертвованиям было собрано 4 400 рублей. Средства жертвовали военнослужащие Приамурского военного округа, чиновники, купцы, ссыльнопоселенцы, а также люди, пожелавшие остаться неизвестными. Суммы взносов также были самые различные: от 2–3 копеек до 100 рублей и более. Подошел срок предоставления проектов, однако ни к этой дате, ни к 1 января 1900 года в Приамурский отдел ИРГО не поступило ни одного проекта, хотя размер премии составлял 100 и 200 руб. В назначенное время в Хабаровске торжественно заложили первый камень в основание будущего монумента в честь первооткрывателя Берингова пролива, установили памятную доску, но этим все и закончилось. Анна БЕЛЫХ |
|||
|
|