В истории искусства немало художников, старательно и углубленно разрабатывавших какую-то близкую им жанровую тему.

Если спросить у кого-нибудь из членов Хабаровского отделения Союза художников России о Владимире Михайловиче Торгашине, лицо собеседника обязательно потеплеет. Ведь Торгашин — один из старейших мастеров изобразительного искусства на Дальнем Востоке, человек творческий, общительный и к тому же замечательный рассказчик. В мастерской Владимира Михайловича, заполненной холстами и этюдами, неспешно вспоминаются минувшие десятилетия жизни и творчества. Все было — и радости, и беды, но, пожалуй, самое главное в том, что художник остался открытым миру и людям. Он вопреки всем жизненным невзгодам осуществил несбыточную, казалось, мечту детства — стать живописцем.

Способность творить обычно считается даром избранных или же приписывается едва ли не каждому человеку. Во всяком случае, детское творчество подтверждает именно второе предположение.

Памяти Геннадия Матвеевича Кутурова

Время уходит, часто ускоряя бег и неумолимо сметая все со своего пути. Но порой встречаются люди, чье присутствие внутренне ощутимо через долгие годы разлуки. Идея написать о своем первом преподавателе на хабаровском худграфе Геннадии Матвеевиче Кутурове (1937–1999) была у меня давно.

Кристина Алексеева выросла в семье, где ее интерес к искусству был предопределен изначально. Мама, Татьяна Александровна Квашенникова, сначала занималась декоративным искусством, а затем стала профессиональным графиком, работая в технике акварели. На отделении декоративно-прикладного искусства ей повезло с педагогом Людмилой Тихоновной Плаксий, которая щедро делилась со своей ученицей обширными знаниями в области технологии керамики. В профессиональных выставках Кристина Алексеева участвует с 2010 года, еще со студенческой поры. Она успешно училась, побеждала на творческих конкурсах в университете.

Порой встречаются люди, умеющие и успевающие сделать столько, словно никогда не останавливаются и бодрствуют по 25 часов сутки. К ним относится и художник Валерий Смирнов — один из основателей школы графики на Дальнем Востоке России. Вот почему в работе над этой статьей пришлось максимально сжать фактический материал, поскольку его невозможно отразить в одной публикации.

Этот небольшой очерк посвящен интересному человеку Сергею Андреевичу Толмачеву — учителю и мастеру графики. В его произведениях ощутим уверенный голос зрелого художника, сумевшего рассказать свою историю о Хабаровске и нашем крае.

В Доме творческой интеллигенции Хабаровска весной нынешнего года проходила персональная выставка Олеси Федоренко «Божественное и человеческое». Иконы, фотографии иконостасов, пейзажные композиции, выполненные масляной пастелью, фотографии знакомили нас с интересным и разноплановым художником. И все же главное направление в творчестве Олеси Анатольевны — иконопись. Написанные этим мастером иконы наполнены глубоким чистым цветом. Цветовые отношения колористически гармоничны в сочетаниях или подчеркнуто контрастны, создавая эмоциональный настрой. Выразительная линия подчеркивает абрисы фигур героев Священной истории. Она естественна и пластична, а лики святых отмечены просветленностью.

Часто слышу: «Как изменился и похорошел Хабаровск», хотя, на мой взгляд, он был живописен всегда. В далекие пятидесятые годы теперь уже прошлого века в самом центре города стояло множество бревенчатых домов, окруженных уютными двориками. Одни горделиво возвышались на каменных первых этажах, другие медленно оседали под тяжестью лет. За стеклами окон с белыми занавесками топорщились пышные гортензии и яркие герани, за резными наличниками слышались звуки семейных будней воробьев. В летнюю жару земля в таких дворах местами превращалась в глубокую пушистую пыль, в которой любили купаться босые детские ноги, разомлевшие сонные куры и прочая живность. Тогда казалось, что этот пленэр будет вечным, неизменным всегда, но лицо города, как лицо человека, постепенно меняется.

Время бывает беспощадно, внезапно выкашивая из жизни тех, кто полон сил, замыслов и творческой энергии. Брониславу Тамулевичу совсем не подходят слова «он был...». Это не о нем. Все, кто близко его знал, запомнили веселого, умного и артистичного человека. Даже будучи внешне вполне серьезным, он продолжал шутить и тонко импровизировать, выстраивая умопомрачительные ситуации и розыгрыши. Порой собеседнику было трудно понять, где реальность, а где вымысел художника.