Фрагменты неоконченной повести о детстве

Береза — поилица наша в детстве. Заступница от дождей. Место наших игр. Под ней росли грибы — подберезовики. И земляничные поляны расстилались между березами.

— Черная, а сок сладкий!

Вести бывают подобно тайфуну, внезапно налетят невесть откуда и взорвут воздух на широком пространстве. Вот так и тогда было. Казалось, в мире все замерло, мы ждали подробных известий, прислушивались и на что-то еще надеялись... Увы... Фадев ушел из жизни... Многим из нас он помог, не подозревая о том, что был великим учителем. В истории советской литературы Фадеев занимает особое место. Его романы, повести, рассказы, его доклады, выступления на писательских съездах и пленумах, наконец, вся жизнь этого человека, целеустремленная, яркая, с самой юности отмеченная партизанскими походами за советскую власть, — все это уже достояние истории и тем не менее близко нам и необычайно дорого.

Откройте любую книгу Арсеньева.

Сентябрь, 1958

Петр Степанович Комаров всю жизнь прожил на Дальнем Востоке и не мыслил себя где-то в иных пределах, возможно, более благодатных, чем наше Приамурье. Для него работал он без устали, жил, горел... и сердце отдал ему, и песни...

(Печатается с сокращениями.)

Тигр, если сказать по-удыгейски, будет куты. Можно прибавить к этому еще слово «мафа», означающее, что это «он», то есть мужчина. Быть может, старик даже. И потому в этом слове уже заранее таится уважительность: вроде бы ее не видать, а она тут. Как соль в хлебе...

Это о нём в одном из писем Ю. А. Шестаковой Н. П. Задорнов писал: «Я прочитал рассказы Владимира Зыкова и горжусь тем, что познакомился с ним. Это будет большой, настоящий писатель с тонким вкусом к слову. И душа у него светлая».

Запомнится эта весна... Запомнится, как в самом конце мятежного и холодного мая вдруг выдался, словно по заказу, ясный солнечный день, и стал он праздником для нас, слух об этом пошел уже далеко.

Жили в далеком таежном стойбище охотники. На берегу реки, в зарослях леса, поставили они несколько юрт и жили.

Это было очень давно. Так давно, что старые вороны не помнят, когда это было. А вороны долго живут на свете. Может быть, двести, а может быть, и триста лет.