«Мы это видели...»

А. Пришвин, Ю. Шестакова, С. Кузьменко. 1942В 1945 году Красная армия осуществила стратегическую наступательную Маньчжурскую операцию, чтобы разгромить японскую Квантунскую армию и осободить Маньчжурию. Среди ее участников были и хабаровские журналисты. Для многих из них это стало стимулом к созданию поэтических и публицистических произведений, в которых отразилось время и его идеология.

«На фронт уехало много моих друзей и товарищей. А я, чтобы не остаться в долгу перед фронтовиками, использую, как могу, свое оружие — стихи. Пишу много и, может, не всегда удачно. Но молчать не могу!» — писал П. С. Комаров в начале войны. Похожие чувства испытывали многие представители творческой интеллигенции, оставшиеся в тылу, поэтому, когда им предложили принять участие в боевых действиях и стать свидетелями исторических событий, они откликнулись на призыв Родины.

С началом войны с Японией на кораблях Амурской флотилии было двенадцать специальных военных корреспондентов газеты «Тихоокеанская звезда». Среди них писатель и художник Д. Д. Нагишкин, поэт А. А. Гай, писатель Н. Н. Рогаль, журналисты С. Л. Рослый, А. И. Бирюков, Ю. А. Шестакова и другие. Каждый из них прошел свой боевой путь. В газетных очерках авторы стремились к достоверному изложению событий, что делает их произведения историческими документами.

Д. Д. Нагишкин участвовал в боевом походе кораблей Краснознаменной Амурской флотилии по Сунгари до Харбина на канонерской лодке «Пролетарий». Его перу принадлежат очерк «Моряки-гвардейцы» и «Сунгарийские записки». В записках автор повествует о приходе кораблей Амурской флотилии в Харбин и первых днях в освобожденном городе. Он описывает Харбин, его жителей, останавливается на истории города, на судьбах русских эмигрантов, через диалоги советских военных с японскими военнопленными передает их психологическое состояние после разгрома Квантунской армии, показывает отношения между русскими военными и мирным населением. В каждой строке звучит гордость за страну победителей. Авторские впечатления распадаются на отдельные истории русских, польских эмигрантов, на зарисовки с натуры — ситуации и диалоги, услышанные за время пребывания в Харбине. «Сунгарийские записки» отличает живость повествования, документальность. Как и П. С. Комаров и Ю. А. Шестакова, он описывает ликование населения Харбина, тот особый прием, который был оказан воинам Красной армии.

Единственной женщиной среди корреспондентов, побывавших в Северном Китае, была Юлия Шестакова, ставшая свидетелем боя у города Фугдин. Об этих событиях она рассказала в очерке «В Сунгарийской долине». Спустя десятилетия Шестакова вспоминала: «Впереди где-то у пристани шел бой. Утром в город вступили сухопутные войска Советской Армии, и надо было видеть, как толпы китайцев вышли навстречу освободителям, радостно взмахивая красными флажками».

А. А. Гай (Плешков) в качестве корреспондента «Тихоокеанской звезды» был в военных частях II Дальневосточного фронта, форсировавших водные рубежи. В очерке «Через реки, топи, болото» автор описывает подвиг преодолении нашей армией болотистой поймы реки Сунгари, все трудности передвижения наших воинов, их смекалку, инициативу, быстроту и решительность. Эта тема продолжилась в коллективной корреспонденции А. И. Бирюкова, С. Л. Рослого и А. А. Гая «Марш через топи». Корреспонденция «Лицо врага» насыщена фактами борьбы с японскими снайперами и шпионами, повествует о коварстве противника.

Как и А. А. Гай, С. Л. Рослый был командирован на II Дальневосточный фронт. Корреспондент А. И. Бирюков шел в Маньчжурию с моряками Амурской флотилии. В сентябре, вернувшись с фронта, А. А. Гай, А. И. Бирюков и С. Л. Рослый опубликовали серию коллективных корреспонденций об освобождении Маньчжурии нашими войсками «Письма из Маньчжурии». В очерке «Через Амур» авторы передают ликование, торжество воинов-победителей, воссоздают историю взаимоотношений нашей страны с Японией. Успех боевых действий против врага корреспонденты видят в многолетней подготовке, качественно новой боевой технике, оттачивании боевого мастерства. Они рассказывают о начале войны с Японией и форсировании войсками рек Амура и Уссури, о действиях понтонеров, бойцов-артиллеристов, пехотинцев, связистов, танкистов и стрелков при переправе. Журналисты восхищаются подвигом земляков: артиллеристы через болото несли на своих плечах пушки, связисты устанавливали связь по дну реки.

В очерке «Падение крепостей» авторы используют прием исторической ретроспективы — описания событий или явлений в настоящее время и месяц назад. Здесь рассказывается о панике врага при постепенной сдаче укреплений на о. Татарском, в Тунцзяне, Фуюане а в противовес этому многократно подчеркивается боевой патриотический дух воинов, слаженность их действий: «Каждая часть выполняла свои функции, взаимодействуя с другой в одном поступательном движении». Описывая ожесточенный бой за Айгун, авторы говорят о заслугах моряков Амурской флотилии, в том числе о подвиге корректировщиков-амурцев: «В святой ярости, с пылающим гневом в груди они шли вперед, неся возмездие заклятому врагу».

Редакция «Тихоокеанской звезды» А.И. Бирюков, С.Л. Рослый,  Е. Дороднов, А. Головко, А.А. Гай. 1940-еВ корреспонденции «Дальневосточные гитлеровцы» размышления об идеологии врага, которая сравнивается с идеологией фашизма. Авторы рассказывают о лишениях и унижениях коренного населения Маньчжурии при японцах, приводят материалы допросов офицеров, рассказы крестьян. «Все ужасы немецко-фашистских зверств переняли кровавые самураи и перенесли на земли Маньчжурии». Историческую достоверность очерку придают выдержки из отчетов и справок. Военные корреспонденты выступают очевидцами зверств «дальневосточных извергов-гитлеровцев» против мирного населения: им удалось побывать в тюрьмах, на допросах японских офицеров, они общались с населением освобожденной Маньчжурии.

Боевая операция под Фугдином, продлившаяся трое суток, — центральная тема очерка «Фугдинское сражение». Хабаровские журналисты пишут о танковой атаке, о подвиге экипажа танка лейтенанта Н. Ф. Романова, награжденного званием Героя Советского Союза, лейтенанта Сергеева и многих других. Многодневный формированный марш наших частей по болотистой пойме Сунгари нашел отражение в очерке «Марш через топи». По мнению авторов, это один из трех подвигов, совершенных частями Советской Армии. Первый подвиг — переправа через Амур, второй — сокрушение линии укрепления противника. П. С. Комаров писал о продвижении советских войск по сунгарийским болотам в одноименном стихотворении: «Бездонные топи. Озера. Болота. / Зеленая, желтая, рыжая мгла. / Здесь даже лететь никому неохота. / А как же пехота все это прошла?».

Морякам-амурцам посвящен очерк «По Сунгари — до Харбина», где описываются бои в городе Цзямусы в тесном единстве моряков Амурской флотилии и пехоты, рассказывается о последних сражениях в Саньсине на пути к Харбину и капитуляции Сунгарийской речной флотилии. В основе корреспонденции «В дни капитуляции» рассказ о поведении японских военных в этот период, о панике, страхе, смятении, охвативших противника в последние дни войны. В описании допроса генерал-лейтенанта Китатзава Тейдзиро акцент делается на его смирении, готовности отвечать на вопросы, угодливости и предупредительности. Японский военачальник, участник интервенции на Дальнем Востоке, поражен мощью нашей армии, так как помнит, как слаба она была в годы Гражданской войны. Авторы приводят примеры изворотливости, «дьявольской изобретательности» врага, наносящего удары из-за угла. Для подтверждения своих слов авторы рассказывают о гибели сержанта Дмитрия Калинина и приводят документальный акт опознания тела. Журналисты подчеркивают, что противник никогда не выдерживал открытого боя, ведя войну с помощью «кукушек» и смертников, «летучих отрядов», в дни сдачи оружия и капитуляции.

«Маньчжурия ликует» — в этом очерке журналисты воспевают «могучую Красную армию-освободительницу», останавливая внимание на освободительном движении, деятельности партизанских отрядов. Рисуются картины встречи нашей армии «бурей восторга и глубоким теплом радушия»: столы с угощениями и чаем по краям дороги, красные повязки на рукавах, красные полотнища со словами привета и благодарности. Некоторые слова на плакатах было трудно разобрать, потому что желание выразить благодарность мирного населения была так велико, что писали как умели.

О ликвидации последствий оккупации читаем в очерке «Узы дружбы». Тушение пожаров, общественные похороны, оказание врачебной помощи, восстановление разрушенных больниц, «чистка» города от «кукушек» и смертников, санитарная очистка улиц, налаживание народного образования, открытие кинотеатров — все это взяла на себя военная комендатура в Цзямусах. Корреспонденты детализируют не только действия советских войск, но и говорят об отклике со стороны китайцев — сдаче оружия, оставленного японцами, помощи в поимке японских солдат. Так серия корреспонденций «Письма из Маньчжурии» отражает главные события Маньчжурского похода, передавая живые впечатления очевидцев.

В конце августа 1945 года в освобожденные районы Маньчжурии выехали корреспонденты Хабаровского краевого отделения ТАСС при Совнаркоме СССР — поэт П. С. Комаров и прозаик Н. П. Задорнов. Журналистам предстояло подготовить материалы для печати в Советском Союзе и за границей. В их задачу входило «описание жизни маньчжурского населения при оккупантах, зверства и издевательства японцев над китайцами, работы советских комендантов, установление новой жизни в городах и т. д.». Они провели в Маньчжурии около месяца, организовывали встречи с воинами и местным населением, на которых Петр Комаров читал стихи, а Николай Задорнов рассказывал о своей работе в Комсомольске-на-Амуре.

Через много лет в автобиографии 1985 года Задорнов писал: «Мы полетели с Петром в город Муданьцзян, много ездили по Маньчжурии, встречались с разными людьми, видели китайских партизан, в одном из городов нас принимала мэр города, молодая китаянка. Мы видели маньчжур, старинные маньчжурские ямыни (дворцы). Нам разрешили разговаривать с пленными японскими полковниками и генералом. Мы видели девушек, служивших в японской армии, застали их за вечерней молитвой и тихо дождались ее конца. Несмотря на приказ микадо о капитуляции, одна из японских дивизий отказалась сдаваться. Утром мы видели, как японские солдаты и офицеры складывали оружие и шагали колоннами по улицам города».

Дмитрий Нагишкин. 1948Итогом командировки П. С. Комарова стал цикл стихотворений «Маньчжурская тетрадь» (1945), удостоенный в 1950 году Сталинской премии третьей степени вместе с циклами стихов «Новый перегон» и «Зеленый пояс». Основными темами цикла стихов о Маньчжурии стали темы благодарности освобожденного китайского народа воинам Красной армии, воспевание Родины и героизма ее сынов. В этом он перекликается с газетными очерками хабаровских журналистов. Комаров напоминает о событиях Гражданской о войны на Дальнем Востоке и злодеяних японских интервентов. В стихотворении «9 августа 1945 года» он призывает помнить о прошлом и отомстить врагу: «Теперь автомату — законное слово, / Вперед, мой товарищ! На праведный бой!». А вот отдельные строки из стихотворении «Санчагоу», где описывается атмосфера оккупированного японцами города: «Тишина и ничего другого», «качается слегка цветной фонарь», «и на колах висят не для того ли / Две головы казненных за мятеж». Поэт нагнетает образ тишины, символизирующий зло, которое несла японская оккупация китайскому городку, а потом разрушает его в последних двух строках: «Мы расстреляли эту тишину, / Когда входили в город Санчагоу».

Ряд стихотворений в цикле посвященных тому, как встречали местные жители воинов Красной армии: «Фарфоровая ваза» («всюду был — от Праги до Китая — / Желанным гостем русский человек»), «И маньчжур на ломаном наречье / Нас за все, за все благодарит» («Вечер на Сунгари»). Поэт наблюдал за тем, как солдаты отдыхали после боев, а потом включал эти эпизоды в стихотворения. В «Китайчатах» он рассказал о том, как наши воины общались с китайскими детьми, и в этом проявлялись черты национального характера — доброта, хлебосольство... В «Мудреце» Комаров описывает прием русского пехотинца, выступившего перед горожанами, и сравнивает его с отношением к мудрецам. Но тут же уточняет, что мудр не воин, а страна, которая послала его в Маньчжурский край.

Н. П. Задорнов вспоминал, что в Петре Комарове «пробудилось рыцарское благородство, которое я видел у него в отношении к людям на улицах, на встречах, и в его стихах, прославляющих советского солдата и его подвиг, проникнутых чувством гуманизма к тем, кто увидел брата-освободителя в советском воине». В стихотворении «Маньчжурия» поэт говорит о высокой миссии Красной армии, которая заключается в освобождении «многострадальной страны», в возвращении ее имени. «А нас привел на поле боя / Победоносный этот путь / Затем, чтоб имя вековое / Опять Маньчжурии вернуть».

Главные черты «всей разноликой и разноязыкой» толпы« — «унылой, переменчивой», атмосферы, царившей в жизни эмиграции, «Где было все подавлено и смято / Движением невидимой руки», в стихотворении «Харбин». Уходя от темы безысходности, поэт рисует картину освобождения, в котором Россия как «подвижница святая, /Вся славой осиянная в веках —, / Пришла сама, величием блистая, / С победными знаменами в руках». Освобождение Харбина, Маньчжурии показано как великий, святой подвиг, повлекший за собой воссоединение русских, обращение русских эмигрантов «молитвенным шепотом», как к святыне к России — «матери родной». В финале стихотворения замечательный образ осени в освобожденном городе, который очищен свежим ветром, шумными дождями, яркой листвой. Благодаря своей первозданности она так похожа на весну.

Если говорить о значении публицистических и поэтических произведений журналистов Хабаровска о Маньчжурском походе, оно, несомненно, велико. Эти люди смогли создать единую, целостную и достоверную картину исторических событий, свидетелями которых им суждено было стать.

Наталья ПОЗИНА
Фотографии из собрания Хабаровского краевого музея им. Н. И. Гродекова


ИСТОЧНИКИ

  1. Гай, А. Через реки, топи, болото // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 19 авг.
  2. Гай, А. Лицо врага // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 31 авг.
  3. Гай, А., Бирюков, А., Рослый, С. Через Амур // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 9 сент.
  4. Гай, А., Бирюков, А., Рослый, С. Падение крепостей // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 11 сент.
  5. Гай, А., Бирюков, А., Рослый, С. Дальневосточные гитлеровцы // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 12 сент.
  6. Гай, А., Бирюков, А., Рослый, С. Фугдинское сражение // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 13 сент.
  7. Гай, А., Бирюков, А., Рослый, С. Марш через топи // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 14 сент.
  8. Гай, А., Бирюков, А., Рослый, С. По Сунгари — до Харбина // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 19 сент.
  9. Гай, А., Бирюков, А., Рослый, С. В дни капитуляции // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 20 сент.
  10. Гай, А., Бирюков, А., Рослый, С. Маньчжурия ликует // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 21 сент.
  11. Гай, А., Бирюков, А., Рослый, С. Узы дружбы // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 22 сент.
  12. Комаров, П. Избранное. Хабаровск, 1992. — 256 с.
  13. Нагишкин, Д. Моряки-гвардейцы // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 1 сент.
  14. Нагишкин, Д. Сунгарийские записки" // Дальний Восток. — 1946. — № 1-2. — С. 138-163.
  15. Трудный путь к Победе. Сборник документов ГАХК о Великой Отечественной войне (22 июня 1941 г. — 9 мая 1945 г.) и войне СССР с Японией (9 августа — 3 сентября 1945 г.). Хабаровск: Частная коллекция, 2005. — с. 469.
  16. Шестакова, Ю. В Сунгарийской долине // Тихоокеанская. звезда. — 1945. — 24, 26 авг.
  17. Шестакова, Ю. Встречи и расставания. Хабаровск: Хаб. краев. благ. фонд культуры, 2003. — С. 8.